Всевозможная автоматика для включения и выключения светильников появилась еще на заре эры электрического освещения. Тем не менее именно широкое внедрение светодиодов стало главной предпосылкой массового внедрения интеллектуальных технологий в светотехнику. Нынешняя ситуация в мировой экономике, при всей ее неоднозначности, только способствует развитию «умного» света. Почему? Об этом мы поговорим с представителями ряда известных компаний.
По сравнению с использовавшимися ранее разрядными источниками света, у светодиодов намного шире диапазон уровней диммирования. Количество включений/выключений светодиодов практически не сказывается на их сроке службы. Наконец, применение светодиодов позволило начать повсеместное внедрение биодинамического освещения. Все это позволяет получать значительную выгоду от внедрения систем «умного» света за счет экономии электроэнергии, повышения производительности труда персонала компании и т. п. факторов.
компании «МПС Софт» (IEK GROUP)
В числе недостатков интеллектуальных систем управления освещением часто указывают дороговизну аппаратного обеспечения и сложность настройки. В какой-то мере эти вопросы решаются за счет внедрения облачных технологий. Но данные технологии влекут за собой другие проблемы — зависимость от качества каналов связи, информационную безопасность. По мере развития систем управления освещением их разработчики постепенно приближаются к некоему оптимальному балансу между переносом части функций в «облако» и выполнением их на локальном вычислительном устройстве.
Ситуация с пандемией коронавируса в мире только подстегнула интерес к «умным» системам освещения. Современные офисы все больше напоминают коворкинги, куда сотрудники приходят только на время выполнения ими совместной работы. Поэтому освещение должно управляться в зависимости от присутствия сотрудников на конкретных рабочих местах. Развитие интернет-торговли стимулировало создание принципиально новых складских комплексов, которым нужно качественное и при этом экономичное освещение. Наконец, повсюду — от торговых фирм до муниципальных структур — сокращают издержки, в том числе и расходы на электроэнергию.
— Системы «умного освещения» в первую очередь нашли свое применение в офисных зданиях. В нынешних условиях компании все больше переводят людей на удаленку, кроме этого, упала деловая активность. Как следствие — уменьшилась потребность в офисных площадях. Изменилась ли у вас в результате перечисленных процессов структура спроса?
Алсу Файзуллина:
— Спрос на «умное освещение» в офисах в России и раньше был умеренным. В нашей сфере основной спрос на системы освещения приходится на наружное освещение — уличное и архитектурное. Затраты на электроэнергию офисных помещений не сравнятся с затратами на освещение улиц и зданий.
Световой день в нашей стране большую часть года короткий, поэтому сокращение расходов электроэнергии с помощью настроенных режимов работы всегда актуально. Кроме того, мы занимаемся энергосервисными контрактами, а там вопрос дополнительной экономии крайне важен и даже регламентирован.
В архитектурном освещении системы управления нужны для создания светодинамических сценариев, по которым работают светильники. Растет спрос на «умное освещение» жилых помещений. Это связано с тем, что люди стали больше времени проводить дома и задумались о комфорте и экономии.
Дарья Макурова:
— Да, многие компании вывели большую часть штата на удаленный режим работы и сделали фокус на небольших и более функциональных офисах. Также многие вовсе отказались от собственных офисов в пользу коворкингов. На эти два направления в большей мере и сместился спрос. А это более гибкие решения для персональных рабочих мест с освещением, подстраивающимся под конкретного пользователя и меняющимся в зависимости от времени суток, освещенности и просто пожеланий работника. Работодатели задумались над комфортом сотрудника на рабочем месте, если уж ему необходимо находиться в офисе.
Андрей Головин:
— Провокация скрывается в самом определении термина «умного освещения». Это как с «умным домом» — в принципе, понятно, о чем идет речь, но как определить границы этого понятия? Давайте, будем считать под «умным освещением» все, что относится к системам автоматизации освещения.
Основная область применения систем управления освещением — это, действительно, офисные проекты. И предпочтения заказчиков достаточно четко определены. Нет никаких «Алиса, включи свет!». Управление освещением строится в зависимости от бюджета проекта: либо на датчиках присутствия и движения с локальным управлением, либо это сочетание технологий DALI и KNX. Ничего другого я в проектах не встречал.
Спрос на офисы, на удивление, по моим наблюдениям, не сильно снизился. Доля офисных проектов никак не уменьшилась, если не увеличилась. Проблема в другом. Хотя многие люди стали периодически или постоянно работать из дома, это еще не означает, что они будут инвестировать в создание комфортной рабочей среды в своем жилище. Зачастую на это просто нет денег.
Михаил Гусманов:
— Для того, чтобы «умное освещение» получило широкое распространение, нужно менять отношение к самому освещению. Сейчас большинство офисов оснащается некачественным освещением потому, что существует непреодолимое и устойчивое противостояние между арендодателями и арендаторами. Одни хотят дешевле снять офисное пространство, другие не хотят вкладываться в дорогие «умные» системы. Проблема в том, что пока нет устойчивой связи между наличием качественного света в офисном пространстве и влиянием данного фактора на эффективность самого бизнеса. Те, компании, которые прописывают в ТЗ на освещение именно это, — получают и эффективные светотехнические решения и в том числе «умные» решения по управлению освещением во всех общественных пространствах.
— Большинство современных систем «умного освещения» основано на облачных технологиях. Нередко речь идет об «облаке», размещенном на зарубежном сервисе. В то же время в России постоянно ужесточаются правила по трансграничной передаче критически важных данных. Как вы решаете этот вопрос, когда речь идет о заводе или государственном учреждении, — отказываетесь от «облака» вообще, используете российские облачные сервисы или что-то еще?
Андрей Подлесный, заместитель генерального директора компании «МПС Софт» (IEK GROUP):
— Как показывает наш опыт, российские предприятия все еще настороженно относятся к облачным технологиям, справедливо учитывая риски передачи данных на сторонние серверы. Зачастую выбор падает на разворачивание частных «облаков», внутри локальной сети предприятия и с ограничением доступа извне. Для таких заказчиков мы предлагаем возможность развернуть решение на базе MasterSCADA в частном «облаке». Кроме того, у заказчика всегда имеется возможность переноса такого решения в публичное «облако» в последующем, за счет свойств, встроенных в наши программные продукты.
Дарья Макурова:
— В нашей линейке оборудования имеются контроллеры как с облачным управлением, так и с локальным (например, серии Bluetooth, RF). Мы не занимаемся непосредственной инсталляцией оборудования. Но для коммерческого использования всегда рекомендуем применять системы управления, имеющие высокую степень отказоустойчивости и не зависящие от сторонних сервисов и наличия интернета на объекте (например, DALI и KNX).
Андрей Головин:
— В области управления освещением этой проблемы пока что не видно. Мы данный вопрос поднимали пару раз в рамках ассоциации с зарубежными компаниями, что используют облачные технологии в своей работе. Никто пока особо не заморачивается на этот счет. Проблема будет актуальна для IT-проектов, где это очевидно и находится «на поверхности». У компаний по автоматизации зданий использование облачных технологий обычно скрыто в глубине продукта. Поэтому пока что мы для контролирующих органов не так интересны, как представительства IT-гигантов.
Что касается государственных объектов, то тут все просто. Государственные деньги — это, в первую очередь, страх заказчика сделать что-то не так. На таких проектах никто облачные технологии для управления освещением закладывать не будет.
Михаил Гусманов:
— Уже существуют полностью российские облачные решения, которые могут устранить понятие заграничного облачного сервиса.
— Как вы оцениваете перспективы локализации производства оборудования «умного света» в России?
Иван Медведев:
— В лидерах рынка «умного» света стабильно закрепила свою позицию компания Signify (бренд Philips), которая активно расширяет свою деятельность не только в мире, но и в России. Плюс некоторые российские производители светотехники стали смотреть в сторону перехода от производства осветительных приборов к разработке цифровых платформ из-за повышенной конкуренции и спада маржинальности на продукцию. Поэтому не исключено, что в ближайшие годы могут произойти слияния российских и зарубежных компаний с целью локализации производственных мощностей на территории РФ.
Дарья Макурова:
— Сегодня уже есть достаточно большое количество производителей, использующих зарубежное «железо» и отечественный софт; у нас в стране действительно очень хорошие программисты и большой потенциал, но пока, к сожалению, все еще популярна практика покупки наших специалистов зарубежными компаниями, у нас пока они недооценены. Есть перспективы, так как данный рынок растет. Если рассматривать сейчас Москву и Санкт-Петербург, где около 1000 объектов используют систему «Умный свет», то через 5 лет количество объектов может вырасти в пять раз.
Евгений Долин:
— Если говорить о конечном продукте — оборудовании «умного» света, то его производство может быть на 100 % локализовано в России. Если говорить о компонентах, прежде всего радиоэлектронных, то сборка светодиодов в России налажена более чем на четырёх заводах и не представляет технических и организационных проблем. Пассивные и электромеханические компоненты также в определенной номенклатуре производятся у нас. Важную задачу, решаемую сейчас коллегами из радиоэлектронной отрасли, представляет развитие производства микросхем, дискретных полупроводниковых элементов, печатных плат и ферритов для моточных изделий. Отдельная задача, стратегически важная, — создание и внедрение программно-аппаратных комплексов на базе операционных систем и программного обеспечения российского производства. Говорить о российской микроэлектронике и различных «умных» применениях без российского программного обеспечения, с учетом критической важности надежного управления муниципальной и транспортной инфраструктурой, нельзя.
Андрей Головин:
— Если говорить про KNX, то у нас стали появляться российские компании-производители. Но все равно часть оборудования они берут от OEM-доноров из Европы или Азии. Это, в принципе, нормально с точки зрения бизнеса. Нужно делать так, как будет выгодно. Если посмотреть в сторону Сколково как площадки инноваций, то продукты ее резидентов в нашей области пока что не дотягивают до уровня решений от зарубежных ведущих производителей автоматики. Их сфера применения сегодня — скромные частные объекты.
К слову про комплектующие. В связи с пандемией нарушились мировые цепочки поставок полупроводниковых компонентов. Посмотрите, что происходит с автоиндустрией: все производители автомобилей испытывают трудности с производством. Ровно такая же ситуация в области автоматизации зданий. Крупные производители имели запас компонентов на год-два, но сейчас как раз этот срок заканчивается и возможны задержки с производством новых устройств. Если западные компании с огромными объемами производств испытывают трудности, что уж говорить про отечественных производителей, масштаб которых, как правило, меньше
Михаил Гусманов:
— Вся микроэлектроника в данном случае — так или иначе зарубежная комплектация. Корпуса или провода еще можно освоить в производстве у нас, но вот более сложные элементы — вряд ли.
— За рубежом в последнее время по-явилось несколько новых технологий беспроводного управления освещением, относящихся к семейству Sub-GHz, т. е. работающих на частотах ниже 1 ГГц. Применяете ли вы эти технологии? Насколько для них в нашей стране актуальна проблема лицензирования радиочастотного спектра?
Алсу Файзуллина:
— В данный момент мы такие технологии не применяем, но в разработке есть проект систем управления, относящихся к семейству Sub-GHz.
Дарья Макурова:
— Это больной вопрос для многих производителей, у которых эти системы есть, но поставлять их на наш рынок они не имеют возможности. Данные решения представляют собой нечто среднее между профессиональной автоматизацией и локальными простыми системами. Эти системы нужны, они могли бы решить много проблем у тех заказчиков, кто уже сделал ремонт и только после этого задумался над внедрением «умных» технологий в свое жилье.
Андрей Головин:
— Я вообще не верю в беспроводные технологии для управления освещением. Ничего надежнее кабеля с точки зрения систем управления пока не придумали. А если говорить конкретно про беспроводную передачу данных в протоколе KNX, то она осуществляется на частоте 868,33 МГц. Т. е. тоже ниже 1 ГГц. Так вот, к сожалению, диапазон 868,33 МГц не разрешен для использования гражданскими службами в нашей стране.
Общение с регулирующими органами (радиочастотный комитет ГКРЧ или комиссия по распределению радиочастот) ни к чему не привело, хотя западные производители, к слову сказать, готовы были оплатить расходы по расчистке диапазона. Если вы где-то в России увидите устройство гражданского назначения, работающее на частоте 868,33 МГц, скорее всего, перед вами нелегально ввезенный продукт. Такой и сертифицировать у нас в принципе невозможно.
Михаил Гусманов:
— В нашей стране сложно с лицензированием радиочастотного спектра. Поэтому думаю, что перспектив такая технология не имеет, если только ее не начнет развивать государственное предприятие со своим лоббирующим центром.
— В России разработано несколько собственных беспроводных технологий управления оборудованием, пригодных и для систем «умного света». Применяете ли вы их? Чем обусловлен ваш выбор российской или зарубежной технологии?
Алсу Файзуллина:
— Светильники LEDEL могут интегрироваться с любыми системами управления, поэтому наши клиенты могут использовать как российские, так и зарубежные технологии.
Дарья Макурова:
— В настоящий момент мы не применяем в своих проектах российские технологии управления освещением.
Андрей Головин:
— Что значит собственная технология? Это на 99 % будет закрытый протокол. Весь мир уже последние 20 лет стремится уйти от них в сторону открытых технологий. А у российских производителей я не видел решений в области беспроводных решений на открытых протоколах. Нужно оговориться — решений для применения внутри зданий, ибо управление уличным освещением — это совсем другая история.
Я вовсе не против российских разработок. Просто пока что в области систем автоматизации зданий абсолютное доминирование принадлежит европейским производителям. И тут рынок выбор делает самостоятельно. Цена — далеко не главный аргумент. У тех, кто заказывает себе системы автоматизации, это происходит не на последние деньги, и люди ценят функциональность, дизайн, надежность… и имя (бренды). К сожалению, должно пройти достаточно много времени, прежде чем российские производители в этой области смогут догнать своих зарубежных коллег.
Михаил Гусманов:
— Мы используем несколько систем белорусского производства, они зарекомендовали себя как надежные и эффективные решения. Важен фактор наличия на складе и удобства настройки для конечного пользователя и дальнейшей эксплуатации. По цене сейчас нет явного лидера, так как решения по функционалу находятся в примерно одинаковом положении, а системы управления — это очень нишевый продукт, где случайных заказчиков нет.
— Применяются ли системы «умного света» при реализации энергосервисных контрактов вашей компанией? Если да, то насколько часто и как они могут ускорить окупаемость проекта в российских условиях?
Алсу Файзуллина:
— Да, в энергосервисных контрактах всегда применяется система управления для оптимизации расходов на электроэнергию. Это обязательное условие при реализации энергосервисных контрактов.
Конечными заказчиками автоматизированных систем управления, как правило, являются муниципальные предприятия. Они работают с бюджетными средствами и обязаны расходовать средства эффективно.
Системы управления освещением обеспечивают дополнительную экономию около 15–20 % к той, которая получается за счет внедрения светодиодного освещения. Системы управления позволяют настраивать режимы работы светильников, программировать расписание, поэтому и размер экономии так же можно варьировать исходя из потребностей заказчика.
— Переход на светодиодные лампы и светильники, особенно в бюджетных структурах, был в свое время осуществлен благодаря тому, что государство приняло новые требования по энергоэффективности. Нужно ли, на ваш взгляд, применять такие же методы при внедрении «умного» света?
Алсу Файзуллина:
— Требования об энергоэффективности включают в себя, в том числе, применение АСУНО. Переход на светодиодное освещение происходит независимо от того, принимает государство соответствующие законы или нет, это естественное развитие технологий. Но законы и требования влияют на скорость внедрения, с этим я согласна.
Я считаю, что внедрение «умных» технологий должно идти своим путем, без давления со стороны государства, в противном случае рынок могут заполнить бесполезными решениями.
Иван Медведев:
— Естественно, нужно. Во-первых, это ускорит процесс внедрения технологий «умного» света на федеральном уровне. Во-вторых, без единых требований и нормативов достигнуть единой цифровой инфраструктуры не получится. Внедрение «умного» света обсуждается с 2016 года, и только в 2020-м были запущены пилотные проекты в Москве и Санкт-Петербурге. Во многом такая задержка обусловлена именно отсутствием требований к применяемым технологиям. Производители светотехники, которые реализуют продукцию с пометкой smart, внедряют разные протоколы передачи данных, кто-то разрабатывает свои, кто-то использует готовые решения от российских и иностранных разработчиков. В основе это LoRaWAN и NarrowBand IoT, но PLC и другие старые протоколы еще применяются, а соответственно, есть риск несовместимости с существующими системами сбора и обработки данных в городе.
Мы, как производители, не стали дожидаться ввода единых требований. Качественный свет городам нужен сейчас, жителям некогда ждать «умных» стандартов. Поэтому уже в 2018 году мы начали производить опоры и светильники, в которые «умный» свет может быть встроен в любой момент, все для этого предусмотрено: разъемы, площадки под сенсоры, микроконтроллеры, приемники и другие элементы, ответственные за поведение света, — все есть. Интеграция осуществляется без демонтажа и дополнительных затрат. Пока составляются требования к «умному» свету, обычный работает на благо города.
Дарья Макурова:
— Безусловно, нужно. Автоматизация освещения увеличивает энергоэффективность объекта, например, установка датчиков движения, освещенности, а также комфорт его эксплуатации, например, организация на объекте HCL. К тому же системы управления позволяют выявлять неполадки в освещении и своевременно их устранять.
Евгений Долин:
— Не могу полностью согласиться с утверждением, что требования по энергоэффективности радикально способствовали переходу на светодиоды. Сработал комплекс факторов — наличие громадной поддержки от РОСНАНО (по GR, финансированию регуляторики и пересмотру ГОСТов, СанПиНов и СНиПов), включение в локализацию производства светодиодов и прежде всего светодиодных светильников разработчиков и предпринимателей из радиоэлектроники, стремительное развитие технологий, давшее резкое по времени и глубине падение стоимости люмена, рост светоотдачи и реального срока службы.
По факту мы на большинстве объектов имеем не столько прямую замену, дающую энергосбережение, сколько увеличение количества светоточек без снижения установленной суммарной мощности, а часто и с ростом потребления электроэнергии на освещение всего объекта, имевшего «недосвет» до норм. И для «умного» света добиться резкого взлета за счет роста одной лишь энергоэффективности не получится. Переход к комплексной сервисной модели обслуживания объектов, где свет, учет, управление, безопасность, контроль доступа, затраты на эксплуатацию совокупно играют роль стимулов к внедрению. Когда такой переход станет неизбежностью для управляющих компаний и собственников, тогда «умный» свет реально станет сначала модой, потом трендом, а потом станет must have
Андрей Головин:
— Не думаю, что из этого что-то получится. У нас пока нет даже своих норм по автоматизации зданий. Импульс развитию отрасли автоматизации освещения в России может придать увеличение стоимости электроэнергии в два раза. Тогда энергосбережение станет актуальным. Но вряд ли государство пойдет на этот непопулярный шаг.