Главный промышленный дизайнер бренда RADUGA Александр Базилевский об источниках вдохновения, о том, как рождаются новые светильники, чего не хватает бренду RADUGA и настоящем китайском дизайне.
— Саша, в какой момент ты решил, что промышленный дизайн это твое и как в итоге пришел именно к светильникам? Были ли предпосылки в детстве, юности?
— С детства интересовался тем, как устроены вещи: заглядывал сквозь вентиляционные решетки в старые телевизоры, рассматривал светящиеся компоненты. Если была возможность разбирать, разбирал и даже делал свои версии и макеты из бумаги и подручных материалов. Плюс многие игры после школы проходили во дворе, где мы много строили — шалаши, домики на дереве и даже проводили первые опыты с литьем из свинцовых батарей в глиняные формы. В деревне у бабушки куча песка обязательно превращалась в замок, город или автомобиль, в котором можно было даже посидеть… Так что это, наверное, из детства (улыбается).
— Где ты учился, что тебе дал вуз?
— Родители отправили в художественную школу, чему я был не рад: это была уже третья школа, да и рисовать особо не умел… Но это я понял только там, глядя на работы других учеников. Понимание позволило, видимо, быстро освоить ремесло рисунка и живописи. Спасибо учителям, которые меня поддерживали и многому научили. Рисование оказалось достаточно тяжелым и даже физическим трудом, но так же и способом мышления, познания предметов, человека и природы вообще. После школы (школа с художественным уклоном 1188) был институт Строганова, где во время обучения пробовал себя в разных областях дизайна — от графического, интерьерного, выставочного, ландшафтного до промышленного… Только автомобильным не довелось заняться…
— В любом виде искусства большое значение имеет визуальный опыт, формирующий художественный вкус и определенные пристрастия автора. Насмотренность в твоем случае это что? Куда ходишь, ездишь, что читаешь, смотришь?
— Меня вдохновляют люди. Попытка создания чего либо — это всегда желание выразить любовь к своему делу, предмету и человеку. И не только к тому, который будет пользоваться предметом, который ты разработал, но даже просто пройдет мимо. А смотреть и путешествовать можно где угодно, главное не уставать видеть.
— Есть мнение, что в России промышленного дизайна как такового нет — все своровано у кого-то. Ты как считаешь?
— Когда учился в аспирантуре, наверное, пару месяцев провел в библиотеке ВНИИТЭ, изучая проекты и статьи советских дизайнеров 60-х годов и более поздних периодов, параллельно изучая актуальные статьи из европейских источников типа журнала FORM. Тогда меня поразило пересечение мыслей и идей из «забытой библиотеки времен СССР» и современных источников… Все это было как будто свежее и новее, чем то, что приходилось слышать в своей среде.
А по поводу копировать — это скорее желание производителя перенести успешный опыт конкурентов на себя, попытка быть похожим внешне. Думаю, в процессе «хорошего дизайна» форма — это внешний результат взаимодействия очень многих факторов. Так что копирование или не относится к дизайну вообще, или один из способов понять внутренний процесс, возможность осознанно чему-то научиться. У нас же очень много реализованных проектов, эволюция которых происходила на наших глазах, и их никак нельзя назвать копированием. Взять хотя бы московское метро: его структуру, архитектуру, новые составы, которые все время обновляются, навигацию…
— Есть ли люди в твоей профессии, про которых можешь сказать «о, это круто!»? А из России?
— Думаю, про многих можно сказать «круто», и из России тем более. Какие то решения сложно разглядеть — они, как правило, на стыке чего то внешне привлекательного и технологий, в пограничной зоне, где уже как будто нельзя, но оказывается можно. Из нашей «световой сферы» я бы отметил светильники Ольги Калугиной, созданные уже достаточно давно, но которые теперь активно копирует каждая третья фабрика в Китае (смеется). На самом деле талантливых дизайнеров из России и в России очень много: Саша Селипанов, Евгений Маслов, Евгений Жуков — это только те, которые сразу приходят в голову.
— Чего не хватает нашему дизайну?
— Нашему? Все, что сейчас представлено на сайте Raduga — верхушка айсберга относительно того, что сейчас в разработке… Так что нашему дизайну пока не хватает осуществляемости, но мы работаем над этим очень активно.
— Как относишься к китайской продукции?
— С интересом. Это очень крутой производственный мир, со своими ограничениями и, кажется, безграничными возможностями. Мне всегда было интересно, как они сами относятся к своим продуктам и дизайну, что для них «дизайн» и какой бы был «настоящий китайский дизайн» без оглядки на европейскую культуру и производителей.
— Какими из своих работ гордишься?
— В процессе проектирования проходишь много стадий отношений с продуктом: от холодного критического до увлеченно-влюбленного и наоборот… Начиная новый проект стараешься очистить пространство и голову, возвращаешься в поле спокойного скепсиса, поэтому гордости как таковой нет, но в любом проекте есть много радостных и даже счастливых моментов. Ну и, честно говоря, думаю, работа, которой можно гордиться, еще впереди.
— Светильники Astra и Stella, которые ты разработал, — насколько я знаю, ничего подобного у других производителей нет. Как возникла идея?
— Была идеи создать концепт, «шоу-кар» для выставки, заодно решить ряд проблем, возникающих при эксплуатации светильника, методами дизайна. Так возникла линейка светильников, где корпус хорошо продувается, не перегревается, на котором не скапливается наледь, вода и грязь, при этом он обладает геометрически строгой, воздушной пространственной структурой, визуально, возможно, даже перекликающейся с глубинными культурными кодами русских ремесел и искусств. Но это про Stella, у Astra немного другая история…
Светильник STELLA стал лауреатом премии «Золотой фотон» 2021 в категории «Продукт года», а также получил отметку Honnorable Mention международной премии LIT Lighting Design Awards
— Как вообще рождается замысел нового светильника?
— Всегда по-разному. Как говорят в продажах, «зависит от проекта». Но большинство моделей должны быть строго выверены по стоимости, массе, светоотдаче, функционалу и сложности сборки. Поэтому работу дизайнера можно сравнить с решением уравнения со множеством плавающих «известных», которые нужно уравновесить и привести к единственно верному решению. И, как правило, это 1-3 варианта (улыбается).
— За время работы в «Технология Света» были ли попытки переманить тебя в другую компанию? Что держит?
— Хых (смеется)… Наша команда всегда славилась людьми — немного безумными, целеустремленными и даже отчаянно смелыми. Так создаются решения, немного или сильно выделяющиеся из рынка схожих продуктов. И надо сказать, такая атмосфера вызывает сильное привыкание… Конечно, происходит взросление компании, какие то процессы становятся более формализованными, решения более взвешенными, но надеюсь что корпоративная «старость» далеко за горизонтом.
— Что можешь посоветовать молодым ребятам, которые только думают об этой профессии?
— Нужно прислушиваться к себе и получать удовольствие от процесса. Тут, как в любой работе, есть и рутина, и те 20 процентов, которые даются тяжелее, чем 80. А вообще дизайн — комплексная деятельность, пересекается со многими сферами нашей жизни, и прийти сюда можно через психологию, антропологию, рисование, инженерное искусство, электронику. На результат работы влияет очень много факторов, это возможности производства и технологии, уровень коммуникации и понимания между отделами и специалистами, поэтому дизайнеру нужно стремиться делать свою работу на максимуме возможностей, чтобы получилось хотя бы «достаточно хорошо».
Вот такой получился разговор. Надеемся, вам было интересно. А если у вас есть вопросы о работе других наших специалистов, пишите в комментариях — обязательно расскажем.
В статье использованы фото из личного архива Александра Базилевского
